Крестьянский вопрос. Проблемы и решения

Во время моей последней поездки в Курганскую область, состоялся серьезный и острый разговор с нашими аграриями. Озвучены достаточно серьезные проблемы, с которыми сталкиваются сельхозпроизводители, и основные озвученные проблемы связаны с тем, что было заложено еще в начале 2000-х – это создание Россельхозбанка, Объединенной зерновой компании, Инвентаризационного фонда, выделение субсидий и т. д. В то время это было очень правильным решением, сейчас – это все себя изжило. Получается, формально производителю деньги выделяются, а фактически эти субсидии и поддержка уже не работают. У Россельхозбанка очень большое количество невозврата: многие предприятия, которые были закредитованы прежним руководством, попали в сложную ситуацию. Россельхозбанк как коммерческий банк работает по инструкции Центрального банка. А, если взять инструкцию ЦБ, вообще ни одного агрария кредитовать нельзя – они все рискованные. Соответственно, Россельхозбанк должен создавать большие резервы под кредитование аграриев, в результате чего получаются «дорогие» деньги. Плюс некоторые сделки аграриев, те, которые нужны для развития сельского хозяйства, вообще нельзя кредитовать. Например, выдавать кредит на покупку земли запрещено, либо банк должен делать 100-процентное резервирование. Поэтому Россельхозбанк перерос статус банка, он должен быть трансформирован в институт развития и выведен в части позиций из‑под регулирования ЦБ. Это первое важнейшее решение, которое я предлагаю.

Второй очень важный вопрос касается Объединенной зерновой компании. Сейчас Объединенная зерновая компания практически превратилась в мощного трейдера, который по‑крупному собирается спекулировать на рынке зерна. Вместо того чтобы работать как стабилизатор: когда цена высокая, снижать ее для потребителя, для тех же животноводов, а когда цена низкая – повышать цену для растениеводов. Как, например, в прошлом году стоимость фуража в центральной части России доходила до 12,5 тыс. рублей. Все животноводы стали работать в убыток, соответственно, они не смогли вернуть кредиты, в результате Россельхозбанк сейчас имеет массу проблем с кредитованием сельхозпредприятий. Или как было четыре года назад, когда был большой урожай зерновых, и цена фуража упала до 2,5 рублей за килограмм. Тогда «попали» не животноводы, а растениеводы. Во всем мире эти всплески выравнивают государственные компании, которые занимаются зерном, чтобы не было чрезмерно высокой или чрезмерно низкой цены на зерно. Тем самым они создают нормальные условия для животноводов и для растениеводов, соответственно, влияют на цену конечного продукта.

У нас же сейчас Объединенная зерновая компания приватизирована, она частная. А от частника требовать, чтобы он соблюдал государственные интересы, просто глупо. Наши горе-либералы в правительстве кричат, что главное – больше зарабатывать. Соответственно, Зерновая компания будет больше зарабатывать, но ее интересы будут прямо противоположны государственным. Поэтому ОЗК в том виде, в каком она сегодня существует, уже не способна регулировать зерновой рынок в государственных интересах. Надо создавать что‑то новое, либо передавать какие‑то функции тому же Россельхозбанку, создавать своего рода центр развития на базе Россельхозбанка.

Еще один важный момент — субсидирование процентной ставки, которая влияет на «стоимость» кредита для аграриев.

Банкиры понимают, что часть процентной ставки государство субсидирует, поэтому поднимают ставку. Практически все бюджетные деньги перекачиваются банкам, и аграрии все равно имеют дорогие кредиты – фактически доходит до 20%.

Сейчас пришло новое время: аграрии стали крепче, сильнее, плюс мы вступили в ВТО. Это тоже выдвигает совершенно новые требования к аграрной политике государства. То есть государству надо изменить инструменты регулирования аграрного рынка.

Существует также проблема субсидирования процентной ставки по инвестиционным кредитам. Аграрии набрали столько кредитов, что сегодня Минфин не готов их субсидировать, обвиняя Минсельхоз, что он не посчитал, сколько надо субсидировать. В общем, сейчас эта цифра, с учетом долгов прошлого года, доходит до 36 миллиардов. В прессе появляются публикации о том, что Минфин указал на плохую работу Минсельхоза. Минфин говорит: «Вы не посчитали». Минсельсельхоз говорит: «Мы посчитали, это вы не включили в бюджет». Пока они разбираются, селяне не получают этих субсидий, хотя рассчитывали на них. Например, наша область не получила 124 миллиона рублей – они практически вытащены из оборотки аграриев. Это очень серьезные деньги для Курганской области.

Новое веяние – переход от различных видов поддержки на поддержку погектарную. В принципе, это мировая практика: субсидии рассчитываются на гектар пашни. Но в других странах при этом есть еще и иные формы поддержки. А у нас решили, что это будет единственный вид. В результате не будет субсидирования ни удобрений, ни ГСМ, ни защиты растений и т. д., по которым суммарно аграриям доставались какие‑то деньги. Сейчас определили, что в среднем на гектар аграрии будут получать порядка 200 рублей. Если все‑таки будут субсидировать и приобретение удобрений, то в нашей Курганской области в общей сложности это будет поддержка в пределах 400 рублей на гектар. При средней себестоимости зерна 4,5 рубля за килограмм, субсидирование составит где‑то 9%. Это, конечно, очень мало. Если учесть, что в Европе минимальная субсидия 200 евро на гектар, а максимальная, например, в Финляндии доходит до 4 тысяч на гектар. Почему в Финляндии разрешают такие субсидии? Потому что считают, что там суровый климат. Но у нас практически на всех территориях такой климат. Но такой поддержки нет.

Мало того что это всего лишь меньше 10% от себестоимости, то это в 40–50 раз меньше, чем субсидирование в Европе. Плюс там есть еще дополнительные виды субсидирования. Например, экспортные субсидии: если они курицу отправляют в Россию, то им до 20 евроцентов на килограмм субсидируют (9 рублей на килограмм птицы – это очень существенно, то есть западный производитель может на 12–14% дешевле продавать курицу, чем российский). Поэтому сейчас наша страна пришла к тому, что она потеряет все достижения, которые были за последние годы. Нужно менять все формы поддержки и создавать новые институты.