Сомнения – в пользу обвиняемого

На минувшей неделе в Чебоксарах прошло выездное заседание Комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и государственному строительству. Исторически сложилось, что его тема – ресоциализация осужденных – в нашей стране если не близка, то знакома, пожалуй, почти всем. Фольклор, как известно, очень точно отражает и быт, и образ мыслей народа. Отсюда целый ворох русских пословиц и поговорок о местах лишения свободы – подчас с полярными оценками. «Кому тюрьма, а кому дом родной», «Сесть в тюрьму не дай Бог никому», «Тюрьма не выбирает, в нее и честные люди попадают»…Впрочем, не очень бы хотелось продолжать цитирование подобных перлов народного красноречия.

Вернемся к чебоксарской дискуссии. Было затронуто немало различных аспектов вышеназванной проблемы, озвучены новые перспективные предложения. Но мне бы хотелось обратить внимание на глубинные, фундаментальные вопросы. Почему все‑таки с каждым годом укрепляется обвинительный уклон отечественной судебной системы и как переломить сложившуюся негативную тенденцию?

Статистика свидетельствует: начиная с 1970 года доля оправдательных приговоров стабильно не превышает одного процента. Вплоть до сегодняшнего дня, когда речь идет уже только о десятых долях процента. По данным за 2022 год, в России всего лишь один подсудимый из 676 получил возможность быть оправданным!

Но так было в нашей стране далеко не всегда. После великой судебной реформы 1864 года этот показатель составлял 35–40 процентов, в 1900–1917 годах – 25 процентов. Даже в трагический период массовых репрессий выносилось от 10 до 13, а в суровые годы Великой Отечественной войны – от 9 до почти 12 процентов оправдательных приговоров.

Глава Следственного комитета Российской Федерации Александр Бастрыкин заявил: «В Европе стабильная цифра — 20 процентов оправдательных приговоров. Они еще и гордятся своими результатами». Руководитель ведомства тем самым хотел сказать, что наши следователи работают куда лучше и эффективнее своих зарубежных коллег. И слова многоуважаемого Александра Ивановича удивительным образом подчеркивают действительно глубинную суть нашей правоохранительной системы: уж коли в России попал человек в руки служителей закона, то надо его обязательно посадить. А иначе – недоработка дознавателя, следователя, судьи, что, конечно, скажется на его карьере.

Вспоминаются строки из книги Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ». Уже после публикации нашумевшей повести «Один день Ивана Денисовича» ее автор встретился с директором Всесоюзного института по изучению причин и разработке мер по предупреждению преступности при Прокуратуре СССР. Писатель и бывший политзаключенный пытался обратить внимание высокопоставленного чиновника на необходимость улучшения условий содержания осужденных. И натолкнулся на стену ледяного непонимания.

«Мы же хотим их вернуть к жизни!?» — недоумевает Солженицын. «Вернуть? – удивляется собеседник – Лагерь не для этого. Лагерь есть кара!» «Архипелаг был, Архипелаг остается, Архипелаг — будет», — горько замечает Александр Исаевич.

Если же говорить о среднем сроке пребывания в местах лишения свободы, то в европейских странах он составляет около 10 месяцев, а в России – 25,5 месяцев. При этом доля осужденных, ранее отбывших наказание, в Европе – 20 процентов, у нас – 63–64 процента. К сожалению, последний показатель лишь неуклонно растет в последнее десятилетие: для сравнения, до 2012 года он не превышал 50 процентов.

Получается, что и сидят в России в 2,5 раза дольше, и рецидивы случаются в 3 раза чаще. Такая статистика не может не свидетельствовать не просто о криминальности, а, что еще хуже, о криминогенности самой российской пенитенциарной системы. Эффективны ли места лишения свободы в нашей стране для исправления и перевоспитания осужденных? Вопрос риторический.

Чтобы добиться действительно позитивных сдвигов в ресоциализации, надо приложить все усилия к уменьшению числа лиц, в ней нуждающихся. А для этого уйти от обвинительного уклона отечественного правосудия, порвать с порочной корпоративной культурой российской юстиции, гораздо шире задействовать систему альтернативных видов наказания. И, пусть это и не комильфо сейчас, активнее изучать мировой опыт. Обратить внимание на выводы экспертов о том, что человеческие условия содержания в местах лишения свободы также помогают осужденным быстрее вернуться в общество и больше не совершать ошибок. Что подтверждается уже приведенной статистикой: случаев рецидивной преступности на Западе почти в три раза меньше, чем в России.

А гражданам судьям хотелось бы пожелать: «Не бойтесь выносить оправдательные приговоры!» Ведь всем юристам еще со студенческой скамьи должен быть знаком один из важнейших принципов права – in dubio pro reo. Сомнения – в пользу обвиняемого.

И уж если углубляться в историю правовых учений, стоит вспомнить постулат, появившийся при Петре I, который затем повторила Екатерина II: «Лучше оправдать десять виновных, чем осудить одного невиновного».