Никогда больше

Прав был мудрый Екклесиаст: «Нет ничего нового под солнцем». Строки Священного Писания невольно вспоминаются, когда видишь на улицах в преддверии Дня Победы молодых мам с колясками, стилизованными под танки, самолеты и прочую боевую технику. Или малышей в военной форме с игрушечными медалями. Потому что точно такие же розовощекие мальчишки и девчонки в ярких мундирчиках нарисованы на открытках Российской империи времен Первой мировой войны. И мы знаем о том, что произошло в нашей стране через несколько лет после всеобщего патриотического ликования в 1914 году.

А лет семь-восемь назад аккурат перед всенародным праздником на многих автомобилях стали появляться наклейки с грозной надписью: «Можем повторить!» И датами: «1941–1945». Фраза утекла в Сеть, стала плодиться в аккаунтах пользователей, которые, как правило, ничего тяжелее модного гаджета за всю свою жизнь в руках не держали.

Мой тяжело раненный (по документам – «смертельно раненный») отец наверняка спросил бы у таких диванных воинов: «А что повторить?» Почти 27 миллионов соотечественников, погибших в боях и в тылу от голода, холода и болезней? Молодые и здоровые люди, вернувшиеся домой инвалидами, мирные жители, угнанные в Германию, искалеченные человеческие судьбы, боль и страдания – вы все это хотите повторить?

Мое поколение больше знает о трагических событиях войны по рассказам своих отцов-фронтовиков, нежели по учебникам истории. Помню, отец говорил, как осенью сорок первого года всем классом они, 16-летние пацаны-детдомовцы, попросились на фронт, потому что знали – там кормят. Чудом выжив после тяжелого ранения в сражении под Кенигсбергом в феврале 1945 года, он вспоминал о кровопролитных сражениях в этом районе, о мощном контрнаступлении немцев, которые взяли наших в «мешок». Тогда я впервые узнал, что так называют полное и плотное окружение. Через 48 лет после тех трагических событий мне, министру юстиции России, с большим трудом удалось отыскать в архивах Минобороны приказ командира полка о награждении радиотелеграфиста Василия Федоровича Федорова за боевую доблесть и мужество.

Как и для многих ветеранов Великой Отечественной войны, для моего отца, потерявшего в годину суровых испытаний родного брата, друзей, близких, 9 мая был, скорее, Днем скорби. Однополчане встречались, чтобы вспомнить своих погибших товарищей, рассказывали о том, какие нечеловеческие трудности пришлось преодолеть, чтобы приблизить Великую Победу. Говорили нам, своим сыновьям и внукам: «Мы воевали за мир. Чтобы не было войны…»

И тихо, печально добавляли: «Никогда больше».