В Совете Федерации состоялся «круглый стол» на тему «Окна жизни (беби-боксы) как механизм реализации конституционного права на жизнь».
В Совете Федерации состоялся «круглый стол» на тему «Окна жизни (беби-боксы) как механизм реализации конституционного права на жизнь».
Мероприятие, которое провел заместитель председателя Комитета СФ по конституционному законодательству и государственному строительству Константин Добрынин, организовано Комитетом СФ совместно с Комиссией Общественной палаты РФ по поддержке семьи, детей и материнства.
«Реакция общества на установку «окон жизни» весьма неоднозначна. Сторонники идеи считают, что, несмотря на то, что «окна жизни» не решают проблемы сиротства и помогают спасти жизни детей, их появление оправданно. А противники считают, что столь легкий способ избавления от детей без привлечения родителей к ответственности приведет к увеличению количества брошенных родителями детей», — подчеркнул сенатор.
Он напомнил, что в 2011 году в Государственную Думу был внесен соответствующий законопроект, предусматривающий создание при медицинских учреждениях, монастырях, социальных приютах специализированные места для анонимного оставления ребенка после его рождения.
«Однако этот закон был отклонен Госдумой. Тем не менее, эта тема остается актуальной, и мы над ней будем работать», — заключил Константин Добрынин.
Начальник управления процессуального контроля за расследованием особо важных дел в федеральных округах Следственного комитета России Евгения Сударушкина считает, что создание бэби-боксов положительно скажется на ситуации с убийствами матерями своих новорожденных детей.«Число таких преступлений, когда матери убивают своих новорожденных детей, не снижается, и поэтому создание таких бэби-боксов является одной из профилактических мер детоубийства, поэтому мы в СКР поддерживаем «окна жизни».
По ее мнению, бэби-боксы должны располагаться в шаговой доступности. «Их оборудование и содержание не требует существенных материальных затрат и каких‑то дополнительных кадровых ресурсов. «Эту проблему необходимо урегулировать законодательно с тем, чтобы обеспечить безопасность бэби-боксов, а также постоянный контроль за поступление детей через «окна жизни» и своевременную передачу информации об этих детях в органы опеки и попечительства. Таким образом, бэби-боксы сохраняют конституционное право на жизнь».
Координатор благотворительного фонда «Колыбель надежды» Екатерина Набатова сообщила, что на сегодняшний день в 13 регионах установлен 21 бэби-бокс. «Эти бэби-боксы есть в Пермском, Краснодарском, Ставропольском крае, Московской, Владимирской, Ленинградской и ряде других областей». Бэби-бокс спасает от смерти не нужных родителям детей, а также дает возможность матери, задумавшей избавиться от младенца, альтернативу — убить ребенка или донести его до специально оборудованного места, которое гарантирует безопасность младенцу, а матери возможность сохранить анонимность, не подписывая при этом никаких документов».
Секретарь патриаршей комиссии по вопросам семьи, защиты материнства и детства Сергей Иваненко, говоря о позиции РПЦ, отметил, что в РПЦ не выработали однозначной позиции по этому вопросу. «Необходимо проанализировать практику, и возможно, открыть какие‑то пилотные проекты по «окнам жизни», и только потом окончательно решать этот вопрос».
По словам председателя Комиссии Общественной палаты Российской Федерации по поддержке семьи, детей и материнства Дианы Гурцкая, если функционирование беби-боксов позволяет спасти малышей от гибели, то их развертывание по стране необходимо поддержать, невзирая на затраты и количественные показатели, ведь даже одна жизнь бесценна.
«Но не получится ли так, что внедрение окон жизни не приведет к решению проблемы? Что они окажутся востребованными женщинами, скажем так, „не совсем пропащими“, которым нужна психологическая помощь и профилактика отказа, а не реклама удобного средства ухода от проблемы?», — отметила Диана Гурцкая.
«Хотелось бы сегодня услышать результаты исследований в других странах, чтобы понять насколько взаимосвязаны снижение гибели младенцев и использования беби-боксов. Нужно продумать, как оптимизировать процесс воссоединения ребенка и матери в случае, если она одумалась, ведь при таком анонимном отказе требуется анализ ДНК и долгая судебная процедура. И как контролировать качество окон жизни, чтобы, вдруг, из‑за халатности и коррупции они не стали местом гибели малыша», — заключила Диана Гурцкая.
«Дискуссия была достаточно острой и прямой, что является безусловным плюсом, так как именно в этом есть смысл если мы хотим найти решение и защитить наших детей. Для меня абсолютно очевидно одно: беби-боксы могут спасти и спасают детские жизни, это нельзя отрицать, как бы кому‑то не хотелось доказать обратное. Раз так, значит необходимо заниматься вопросами корректного правового регулирования данной сферы, начиная от стандартизации оборудования и заканчивая правовым статусом беби-боксов или окон жизни, как их сейчас называют. Совет Федерации намерен дальше заниматься этим вопросом, поскольку конституционное право на жизнь является абсолютным правом и обязанностью любого органа публичной власти содействовать его реализации», — отметил по итогам мероприятия Константин Добрынин.
Окно жизни, «бэби-бокс»— специально оборудованное в медицинском учреждении место в виде окошка со стороны улицы и кроваткой-колыбелью с внутренней стороны здания. Открывая «окно жизни» снаружи, ребёнка кладут на кроватку, после чего дверцу закрывают или она закрывается сама в течение минуты. Дверца «окна жизни» блокируется через 30 секунд, после чего снаружи её уже невозможно открыть. Около бэби-бокса нет ни видеокамер, ни охраны. Об оставленном младенце внутри помещения узнают по тревожному звонку и миганию лампы.
О найденном ребёнке сообщается в полицию и в органы опеки. Если ребёнок не объявлен пропавшим и его родители неизвестны, ему присваивается статус подкидыша. Далее его судьбой займутся органы государственной опеки. В соответствии с российским законодательством новорожденному будет оказана юридическая помощь по устройству в специализированные учреждения. При этом мать может передумать и вернуть себе ребёнка после проведения генетической экспертизы, но до того момента, пока его не усыновили.