Сергей Лисовский оценивает, критикует и предлагает
22 июня сенатор Сергей Лисовский встретился с журналистами и рассказал о наиболее актуальных социально-экономических проблемах.
Расскажите о своем сегодняшнем статусе.
В первый раз я был членом Совета Федерации полгода, поскольку заменил предыдущего сенатора за полгода до истечения срока полномочий областной Думы. Затем я полностью отработал второй срок. Естественно, я буду выставлять свою кандидатуру на третий срок, а Дума будет принимать решение. Вероятно, это произойдет в сентябре. Сейчас, пока Совет Федерации не снял с меня полномочия, я официально остаюсь членом Совета Федерации.
Сейчас в обществе активно обсуждается вопрос о расширении полномочий образовательных учреждений.
Можно говорить обо всех законах и проблема одна и та же. Проблема в доверии налогоплательщиков к распределению налогов. Проведите уличный опрос респонденты скажут: «Не верю». Правительство думает, что это проблема налогоплательщиков, а на самом деле это проблема правительства. Дело в том, что чиновники, которые распределяют налоги, не несут ответственности за эффективность и, главное, за прямое воровство этих налогов. За реформой стоит благая цель: дайте учреждениям немного подзаработать, чтоб полегче стало. Но народ же не верит, что это произойдет, народ думает, что хапать будут обеими руками, и от этого качество образования не улучшится. ?В стране не хватает детских садов. Что можно сделать?
Чиновники говорят о запрете передавать детские сады под другие учреждения. Поздно. Все, что можно, уже давно передали. Проблема в другом. Детские сады находятся на местном бюджете. Откуда здесь деньги, если взять, к примеру, Курган? Нет у Кургана денег. Именно государство должно создать условия, чтобы люди жили на этой территории, а не были вынуждены уезжать. Строительство детских садов должен взять на себя федеральный бюджет, должна быть федеральная программа, должны появиться типовые здания.
А у нас дело ограничивается тем, что федеральные чиновники ругают чиновников региональных. Но ведь региональный бюджет включает в себя только социальные выплаты пенсионерам, учителям, врачам. В нем больше ничего нет. Исключение составляют 6?7 регионов, богатых полезными ископаемыми.
Как вы прокомментируете обсуждаемый в последнее время вопрос повышения пенсионного возраста?
Повышение пенсионного возраста также вызвано благими намерениями. Это попытка залатать дырки в бюджете. Но ведь есть и другие методы, чтобы пополнить бюджет. Во‑первых, можно увеличить подоходный налог на сверхдоходы физических лиц. Во‑вторых, запретить вывоз капитала, как это делали, например, в Германии до 1986 года. Мы кричим, что это нерыночно. А ведущая экономика Европы выросла имено на запрете вывоза капитала. В Великобритании эти процессы тоже не поощряются. А законодательство у них выстроено просто: вывозишь капитал из страны половину платишь в бюджет в виде налога. Инвестируешь отечественное производство налог нулевой. У нас происходит все наоборот. Все, что бизнес заработал, тут же вывозит из страны. Капитал абсолютно циничен, не имеет гражданства: где ему интереснее, где лучше, туда он и бежит. Я поднимал этот вопрос на меня смотрели как на разрушителя демократических устоев.
Когда статуправление рисует показатели о том, что вывоз капитала прекратился, это не соответствует действительности. К нам притекает спекулятивный, короткий капитал, а утекает инвестиционный, длинный. И этот короткий капитал, как показывает практика, в случае опасности может в один день уйти из страны. А длинный капитал ориентирован на конечный результат, на создание производств.
В стране сейчас переизбыток зерна. Что делать в сложившихся обстоятельствах?
Это проблема государственного уровня. Мы говорим, что стране нужно избавляться от сырьевой зависимости. Зерно то же сырье. А если пустить его в переработку, то есть развить животноводство, мы достигнем цели. Да, мы развиваем животноводство, но гораздо меньшими темпами, чем это нужно нашей стране.
В прошлом году, когда в России был хороший урожай, следовало ввести экспортную субсидию, то есть доплатить экспортерам долларов по тридцать за тонну, чтобы они смогли вывезти продукт, который стране не нужен. Эти деньги потом стране вернутся в рабочих местах, в налогах. Сейчас мы платим огромные деньги за хранение, они гораздо больше, чем была бы экспортная субсидия, лишаем своих граждан рабочих мест и сохраняем перепроизводство. Государство должно заботиться о благоденствии человека, который работает на земле, потому что, если он будет хорошо себя чувствовать, вся страна будет хорошо себя чувствовать. А когда на нем все наживаются и максимально обирают, мы имеем то, что имеем.
Что же мешает правильно выстроить отношения?
Политика государства должна быть гибкой. Три года назад, когда цена на зерно в считанные месяцы взлетела в три раза, экспорт надо было прикрывать. Правда, крестьянин от этого много не получил, зато перекупщики имели три цены. Но из‑за этой дорогой цены все животноводческие компании получили убыток, и государство потом выделяло им субсидии, чтобы они не разорились. Аграрные министры Евросоюза встречаются раз в неделю. Потому что для села, если сегодня не сделал, завтра будет поздно. У нас в России принятия мер приходится добиваться месяцами. В том случае, о котором я говорил, рост цен продолжался с сентября по декабрь. В Евросоюзе на принятие мер ушла неделя. У нас вопрос на правительстве был рассмотрен в марте, а крестьяне получили первые субсидии в сентябре. Это говорит о неэффективности управления. Япония и Китай побеждают в том числе и потому, что решения у них принимаются мгновенно.
В любом учебнике по менеджменту сказано, что, если ты взял письмо в руку, у тебя есть только два пути либо ты выбрасываешь его в корзину, либо передаешь исполнителю для принятия решения. Как только ты положил бумагу под сукно, чтоб отлежалась, ты будешь неэффективен. У нас подобные процедуры считаются достижением чиновничьего искусства, они перекладывают письмо с одного стола на другой да еще хвалятся этим. Все это сказывается на экономике. Не зря же у сельского жителя существует пословица: «Один день год кормит».
Несколько лет назад я написал письмо о зерновой ловушке. О том, что нельзя производить монокультуру, не имея рынков сбыта. У нас нет даже экспортной возможности сбыть зерно в больших количествах. Российские порты способны пропустить от 22 до 24 млн. тонн зерна. Я предложил тогда либо вводить квотирование на производство зерна, либо производить другие культуры. У нас в Кургане цена килограмма зерна 2 рубля 30 копеек, что ниже себестоимости на полтора рубля с учетом хранения. Это приведет к разорению основной массы крестьян.
Вторая проблема, вытекающая из этой ситуации, гораздо сложнее. Мы за последние годы купили очень много западной техники. Сейчас на крестьянах висят кредиты, которые они не в состоянии выплачивать. Так много лет делала Америка в отношении ряда слабых стран. Она втягивала их в какой‑нибудь проект, потом страна попадала в зависимость и расплачивалась своими полезными ископаемыми.
Так вот, вместе с письмом о зерновой ловушке я предложил создать крупный тракторный завод купить самую последнюю технологию и построить его в открытом поле, как это в свое время было сделано в Тольятти. Тогда бы тяжелые и средние тракторы у нас были в основном российскими. Сейчас тяжелые и средние тракторы на 80% поступают из дальнего зарубежья, а остальное нам доставляет Беларусь. Современная технология обработки земли предполагает широкозахватные механизмы (по 9?12 метров), что снижает расход горючего, ускоряет все технологические процессы. Меня выслушали, сказали, что это интересная идея, но так это предложение и осталось нереализованным. ?Что же, мы так и останемся в плену чиновничьего произвола?
Сейчас кое‑что начало меняться. Прозвучало заявление Президента о том, что его поручения не выполняются. Слава богу, что он сказал об этом на всю страну. И хорошо, что мы об этом стали говорить. Сейчас должны быть кадровые изменения. Мы должны прийти к пониманию, что расширение демократических основ это страховка от вседозволенности чиновников. Все вспоминают ту же прессу. Пресса бывает оголтелой, предвзятой, некомпетентной, я тоже нахлебался такой прессы. Но в то же время это реальный инструмент контроля над чиновниками. И, разумеется, дело государства реагировать на правильные замечания прессы. И сейчас это понимание приходит. Посмотрите, например, сколько публикаций по произволу милиции. Что, раньше произвола не было? Был конечно. Просто не давали писать. Не напрямую запрещали, но на этот счет есть различные методики. Сейчас отпустили. И по чиновникам отпустили. Все меньше остается неприкасаемых. И это правильно.
Вы говорите все о недостатках. А хорошее в современной жизни есть? ?Если не говорить о проблемах, как мы их тогда решим? А поскольку о проблемах говорят не так много, мне приходится брать на себя эту неблагодарную миссию.
Хорошего на самом деле много. Например, сократили ввоз в страну американских окорочков. Некоторые предрекали, что мы в России без них с голоду умрем. Со стороны чиновников была истерия по поводу возможного роста цен. Прошло полгода и цена на окорочка падала в течение этих месяцев. В последнее время, правда, цены начали подрастать. И вновь они завопили. Вы найдите такой продукт, у которого бы цена в мае этого года не достигла мая прошлого года. Трудно найти. А по окорочкам не достигла.
Как вы оцениваете строительство птицефабрики в Шумихе, которое начато на днях?
Очень достойный проект, правильно рассчитанный. Нет, я не имею к нему отношения, но такая фабрика Курганской области нужна. Будут новые рабочие места, поступления в бюджет. А кроме того, фабрике потребуется 100 000 тонн зерна, которого в области избыток.
Какими вы видите взаимоотношения государства и бизнеса?
Дело государства создать инфраструктуру: дороги, энергетику, коммуникации. И… правильное законодательство. Чтобы, например, обеспечить инвестиции в нужном направлении. А уже дальше вступают в силу рыночные законы.